Покемон и Билли в сотый раз обсуждали животрепещущую тему утреннего нестояния своих членов.

- Это – бром, мля, буду, - в тысячный раз доказывал Билли, в миру самый что ни на есть рязанский парень Борька.

- Ну, да, замахали, суки, - сокрушался Покемон.

- Блин, сексуальные маньяки, упали, отжались! – наш доблестный сержант Жаба – никогда не отпускал руку с учащенного пульса нашего боевого подразделения.

Билли с Покемоном дружно запыхтели – дежурной пайкой спортивных достижений – был полтинник отжиманий. Это для того, чтобы не исполнять: делай раз, делай два и делай полтора. Ну, да, в боевых условиях и порядки другие.

Сегодня мне предстоял мой первый самостоятельный боевой выход. В качестве снайпера. Волновался ли я? Еще как, мать вашу за ногу. Но последние часа три я просто находился в полной прострации. Пока пытался заснуть, и пока урывал у сна беспокойные минуты – растратил всю активную фазу нервного мандража.

Оружие и снаряжение проверены еще с вечера. РД набит под завязку двойным боекомплектом. Если бы не необходимость тащить еще и сухпай, вместе с водой – я бы набрал еще и патронов, и гранат. В этих местах боеприпасов мало не бывает.

Справа, и выше, из-за сложенных бруствером мешков с песком – задолбил барабанной дробью «Корд». Ему стал помогать автоматический гранатомет. Где-то в камнях, далеко, пули и осколки гранат стали методично перемешивать в пыльный фарш землю, камни и чахленькую растительность. Ага, бойцы, если честно, просто решили поразвлечься, а никак не выявили враждебные элементы. Или увидели горного козла. Здесь, иногда, попадаются такие. Иной раз по бедным животинам работают со всех стволов, чтобы обеспечить себе прибавку к пайке, но, сколько я помню – еще, ни разу не попали. Вояки, блин!

Небо было пасмурным. Как бы дождь не пошел. Не очень хотелось бы валяться, где-нибудь, в мокрой яме и отмачивать родные конечности. Мне они дороги, как память.

Со стороны южного ущелья показался «бардак» инженерно – разведывательного дозора. Без пулеметной башни, зато с массой других прибамбасов и антенной, высотой с телевышку, словно «Голос Америки » собрались здесь ловить. Надо же, «бардаки» и выпускать уже забыли, а здесь катается. Чехи мины ставят, а ИРД – их обнаруживает и обезвреживает. А потом саперы свои ставят, наши, и уже чехи их выявляют и снимают. И снова все идет по кругу. Круговорот мин и средств взрывания в природе. Иногда сработка, и тогда в природе начинается круговорот конечностей.

Стас, вместе с Димоном, яростно играли в шахматы, на пендали. Нет, я понимаю, если бы в карты, но в шахматы?! Интеллигенция, однако. Хотя оно и понятно – это у меня неоконченное высшее, нет, не так, начатое высшее образование, а Стас и Димон попали к нам прямо после института. И нахрена было идти в институт без военной кафедры? Теперь, вот страдай, а так бы годик отхерачили, при офицерских погонах.

Мимо, не глядя ни на кого, промчался сайгаковыми прыжками Годзилла - Саня Мавряшин, сибиряк, огромнейший парень двух метров в холке, и с рябым, как у подсолнуха, лицом. Повар наш. Если скачет как сайгак – это он точно спешит в туалет. Потому как в остальных случаях Годзилла передвигается солидно и с достоинством – положение обязывает. Жрать захочешь – все равно приползешь к Сане. И с офицерами он – за ручку. Но Годзилла – правильный воин, не обижает, хотя обхождение любит. Ну и хрен с ним, мне лишний раз хорошее сказать не в падлу, главное чтобы в желудке что-то болталось съедобное. Ну, все знают про собаку, у которой сосиска в желудке. И она там доброй еще становится. Короче, снова Годзилла экспериментировал с продуктами питания и пережрал чего нибудь. И че я на повара учиться не пошел? Сейчас бы был и к кухне ближе, и от начальства далеко не бегал.

Ну, ладно, пора занять себя чем-нибудь. Выход через пять часов. Всем известно, что труднее всего ждать и догонять, поэтому мне необходимо занять себя чем-нибудь.

Посетил туалет, умылся, почистил зубы, проверил, чтобы Годзилла сам вымыл руки и потребовал у него завтрак (гордо звучит!). Проверил оружие и снаряжение. Проверил боеприпасы. Почистил оружие и снаряжение. Переложил боеприпасы. Совершил небольшую «горбатую пробежку» вокруг блока (горбатую, потому как пригибаясь). Напросился к сержанту Жабе на серию отжиманий, но уже по полной форме: делай раз, делай два, делай полтора. Перекурил. Проверил оружие. Проверил боеприпасы. Почистил оружие. Переложил боеприпасы. Поменял воду во флягах. Подошел к командиру и доложил о готовности, вместе с ним пробежался по основным направлениям предстоящей операции. В третий раз усвоил, что задачи, блин, поставлены, и цели определены. Покурил. Проиграл партию в шахматы Димону. Получил пендаля. Покурил. Упал, отжался. Выпросил у Годзиллы сухарей. Похрустел в гордом одиночестве. Проверил оружие и боеприпасы…

С вершин и склонов гор на наш блок стал опускаться туман. Немного потемнело. Туман – это и друг, и враг разведчика.

Ну, что, сколько там до выхода осталось? По моему субъективному мнению и по моему объективному состоянию – я затрахался до чертей, пока занимался отвлекающими, от нервных дерганий, мероприятиями. Сто лет назад мне нужно было ждать пять часов.

Я взглянул на циферблат!

До выхода оставалось четыре часа.